Между свободой и табу : освещение карабахского конфликта в средствах массовой информации

Марк Григорян, Шахин Рзаев

The widow of killed Azeri investigative journalist Elmar Huseynov and other mourners call on the government to speed up the investigation into his murder and give more freedom to the press.

Вдова убитого азербайджанского журналиста Эльмара Гусейнова и другие скорбящие призывают правительство ускорить расследование его смерти и предоставить большую свободу СМИ. Источник: Рейтер/Рафаил Шакиров

Карабахский конфликт является хорошей призмой, сквозь которую можно рассмотреть превратности свободы слова в постсоветских Армении и Азербайджане. Ни в том, ни в другом государстве не смогли сформироваться здоровые СМИ, не зависящие от государства, политических сил или интересов бизнеса. Конфликт выявил слабые стороны и неспособность адекватного освещения событий подцензурными СМИ, действовавшими в 'лучших' советских традициях. Однако в ситуации, сложившейся после прекращения огня в 1994 году, СМИ вновь стали возвращаться к конформизму, отражению официальных позиций сторон. Этот процесс связан с унификацией политических взглядов, проходящей под влиянием царящего в обществе духа победы или поражения, а такжи с политической экономикой постсоветского информационного рынка. Нынешнее освещение конфликта носит, скорее, националистическую окраску, хотя СМИ Армении, у которой больше причин быть довольной статус кво, как правило, ведут себя более сдержанно и заявляют о готовности к возобновлению дружеских отношений. Тем не менее в обеих странах общества лишены объективной полноценной информации по содержанию и направленности переговорного процесса по урегулированию конфликта. Такой информационный дефицит мешает значимому участию общественности в мирном процессе.

Советские годы (1988-1990)

К началу 1988 года, когда в Степанакерте и Ереване началось движение за присоединение Нагорно-Карабахской Автономной Области (НКАО) к Советской Армении, печать в СССР переживала эпоху своего расцвета. Благодаря объявленной Михаилом Горбачевым политике гласности в центральной прессе активно публиковались недоступные ранее архивные документы, запрещенные художественные произведения и статьи с критикой советской политики. Однако все это касалось прошлого. В освещении же текущих событий вместо объективной информации пресса продолжала давать комментарии и анализ только с одной точки зрения – предложенной и одобренной руководством страны.

В полном соответствии с этими стереотипами первой реакцией советских СМИ на многотысячные митинги в Степанакерте а затем и в Ереване стало глубокоемолчание. Ничего не сообщалось о печальном и скором исходе азербайджанцев из Кафанского района Армении, очень дозированным и оценочным было сообщение о погромах армян в азербайджанском городе Сумгаите. Вместо этого СМИ продолжали заниматься традиционной назидательной пропагандой «дружбы народов СССР» и «социалистического интернационализма». Сотни тысяч митингующих назывались «кучкой националистов и экстремистов». Эти ярлыки абсолютно не соответствовали ощущениям всеобщего ликования и общенационального подъема, которые захватили армянскую нацию,да и просто не соответствовали действительности. Такой информационный вакуум не соответствовал и ожиданиям азербайджанцев, которые знали только о том, что что-то происходит «в Карабахе и вокруг него». Все лето и осень 1988 года люди по обе стороны конфликта были уверены, что центральные телеканалы и газеты симпатизируют их противнику, в то время как в местных СМИ конфликт не освещался.

Попытки советских СМИ скрыть от народа всю остроту конфликта привели к возникновению атмосферы, пропитанной слухами и домыслами, что способствовало дальнейшей его эскалации. Кроме того, такое освещение заставляло народ искать альтернативные источники информации. Одним из них была Площадь. Появилось даже понятие «информационный митинг». Другим источником стали диссидентские публикации, или Самиздат. В советском самиздате можно было встретить ту самую «правду», которой не было в коммунистической прессе, но которая была доступна лишь узкому кругу людей. Конец восьмидесятых стал временем расцвета самиздата, публиковавшего националистические и антисоветские материалы, которые не могли быть напечатаны в официальной прессе. Так, к середине 1989 года в Ереване подпольно выходило уже более десятка периодических газет и листков. В Баку «первой ласточкой» независимой прессы стала газета «Азербайджан», орган Комитета народной помощи Карабаху. Примерно в то же время на республиканском телевидении стали появляться такие публицистические передачи, как «Далга» («Волна»), где шло более смелое обсуждение нарастающего конфликта.

Осенью 1989 года был принят закон СССР «О печати» и отменена цензура. Это положило начало возникновению плеяды новых, откровенно некоммунистических газет, которые были одновременно и отражением, и источником националистических взглядов и платформ, формировавшихся в обществе. Эти издания (например, газеты «Айк», орган Армянского Общенационального Движения, и «Азадлыг», орган Народного Фронта Азербайджана), хотя и представляли альтернативу официальным средствам информации, не были примером зарождавшейся по-настоящему свободной прессы. Они, скорее, представляли собой вариант контрпропаганды, символизирующей отказ от советских стереотипов и ярлыков, и следовательно, пример дискурса, структурированного по всем нормам и правилам советских СМИ. Новые газеты включились в борьбу за реформы между советским истеблишментом и националистическим лагерем, но условия этого поединка по-прежнему определяли власти.

Развал Советского Союза, обострение конфликта

Провозглашение Арменией и Азербайджаном независимости в 1991 году повлекло за собой возникновение новых независимых газет. Многие из новых азербайджанских изданий, таких как «Айна», «Зеркало», «Сэхэр», «7 гюн» и «Айдынлыг», приобрели большую популярность. В это время появилось первое независимое информационное агентство «Туран» и партийные газеты «Миллят», орган Партии Национальной Независимости Этибара Мамедова, «Истиглал», газета Социал- демократической партии братьев Ализаде, и «Ени Мусават» партии «Мусават», возглавляемой Исой Гамбаром. Журналист Чингиз Мустафаев основал независимую телестудию «215 КЛ». С возникновением этих изданий появился более или менее достоверный источник информации и значительно улучшилось качество и своевременность освещения конфликта. В Армении начали создаваться и обретать популярность независимые газеты «Мунетик», «Время», партийные «Азг» (газета партии Рамкавар-Азатакан) и «Еркир», представлявшая Армянскую революционную федерацию «Дашнакцутюн».

Многие из этих изданий с энтузиазмом распространяли и поддерживали диаметрально противоположные националистические версии происходящих в Карабахе событий. В армянских СМИ армяне изображались как жертва политики Сталина и территориального сговора большевистского правительства с Турцией, а впоследствии жертвой политической недальновидности Кремля и пантюркских устремлений Анкары (в рамках этой теории Баку является естественным союзником Турции). Более того, согласно армянским СМИ, в ответ на исключительно мирные и законные армянские выступления азербайджанцы подвергли живших в Азербайджане армян террору, этническим чисткам и массовой депортации, включая Операцию "Кольцо", начавшуюся в апреле 1991 года. Естественно, такой подход успешно закреплял в сознании аудитории «образ жертвы» и «образ врага».

Статьи в азербайджанских СМИ, часто написанные представителями интеллигенции, противопоставляли армянскому национализму азербайджанский интернационализм. В них много говорилось о 'друзьях армян' в Кремле, продажности московских журналистов, информационной блокаде вокруг Азербайджана, армянских террористических организациях, типа Армянской Секретной Армии за освобождение Армении (АСАЛА) и о массовой депортации азербайджанцев из Армении при Сталине. Коренное население Карабаха представлялось как ассимилированные кавказские албанцы, и приводились факты неоднократного переселения в Карабах армян из Турции во времена Российской империи.

Полномасштабная война в Карабахе

К 1992 году в Карабахе уже шла полномасштабная война. Она показала уровень влияния и потенциала нового поколения журналистов, многие из которых отправились работать фронтовыми корреспондентами и посылали репортажи с передовой. Их работу, проходившую вдали от цензуры, в период бурных политических потрясений было гораздо труднее контролировать. В результате расхождения между официальными репортажами о событиях на фронте и непосредственными рассказами и видеокадрами очевидцев, которые передавали независимые информационные источники, нередко становились причиной взлета и падения правительств. Так, отставка президента Азербайджана Аяза Муталибова была во многом связана с обнародованием в независимых СМИ истинного числа азербайджанцев, убитых во время Ходжалинских событий в феврале 1992 года.

Сила СМИ не осталась без внимания тех, кто сам пришел к власти при их поддержке. После победы Народного фронта во главе с президентом Абульфазом Эльчибеем, сменившем администрацию Муталибова, появилось множество новых изданий, частных телерадиокомпаний, был принят новый Закон о СМИ. Такой расцвет СМИ, поддерживавших правящий режим, был выгоден новому руководству. Большинство СМИ выражало свою солидарность с президентом Эльчибеем и призывало вести войну в Карабахе «до победного конца». Из их ястребиного хора выбивался лишь голос газеты Социал-демократической партии «Истиглал», которая в самый разгар азербайджанского наступления летом 1992 года, когда был взят под контроль город Мардакерт/Агдере, напечатала статью «Пора остановиться!». Однако этот призыв так и остался неуслышанным как большинством СМИ, так и населением страны, и вскоре прогноз газеты «Истиглал» оправдался – краткосрочные победы сменились серьезными потерями. Начало ошеломительного периода военных поражений Азербайджана в 1993 году ознаменовалось усилением давления на СМИ. В канун окончательного захвата Кельбаджара армянскими вооруженными формированиями 2 апреля 1993 года президент Эльчибей издал указ о введении военной цензуры в СМИ. Вскоре правительство национал-демократов пало не вследствие разоблачений в СМИ, а в результате военного переворота, однако цензура (как военная, так и политическая) просуществовала еще более пяти лет.

Несмотря на конфликт, еще во время войны установились прочные связи между информационными агентствами двух стран. Первыми были азербайджанский «Туран» и армянский «Снарк» (ныне «Арминфо»). Обмен информацией между ними не прерывался ни во время военных действий, ни после.

После установления режима прекращения огня

С началом периода государственного строительства и консолидации, наступившего после заключения договора о прекращении огня 1994 года, в СМИ обеих стран произошли серьезные изменения, отражающие новые социальные и политические реалии. Для обедневшего населения самым популярным и влиятельным СМИ является телевидение, что не ускользнуло от пристального внимания не только государства, но и питающих политические амбиции бизнесменом (или по крайней мере, бизнеса, желающего быть на хорошем счету у лиц, принимающих решения). Хотя в печатных СМИ всегда существовало больше простора для автономии, и здесь ощущается влияние политических организаций и богачей. Кроме того, развитию независимых печатных СМИмешает недостаток ресурсов, неразвитая система распространения, самоцензура и, в отдельных случаях, гонения на журналистов и их преследования.

Период после установления режима прекращения огня в целом отмечается общей потерей интереса к конфликту, хотя периодически наблюдаются всплески интереса, связанные с конкретными событиями в рамках мирного процесса. Как в Азербайджане, так и в Армении произошло почти полное сближение риторики проправительственных и оппозиционных СМИ в отношении к мирному процессу, что, якобы, отражает консенсус в общественном понимании национальных интересов. Одним из результатов этого стало повсеместное соблюдение различных табу относительно природы и подробного содержания уступок, которые могут быть сделаны в пользу другой стороны. Эти табу поддерживаются глубоко укоренившейся терминологией, которая используется для оформления конфликтной риторики. Так, например, в Азербайджане армян и Армению регулярно называют 'агрессорами', а был случай, когда армянский министр иностранных дел Вартан Осканян был вынужден отступить после разразившейся в СМИ бури негодования по поводу публичного использования в его речи выражения 'оккупированные территории' вместо общепринятых клише 'зона безопасности' или 'освобожденные территории' (речь о семи районах, не входящих в Нагорный Карабах).

Постепенное падение интереса к карабахской тематике в послевоенные годы в Армении отражает общественные настроения, считающие конфликт разрешенным, поскольку Карабах де факто находится под армянским контролем. Даже если в обществе рассматривается возможность уступок, необходимых для мирного урегулирования конфликта, обсуждение суть уступок армянской стороны в мирных переговорах по Карабаху является одним из строжайших табу для армянской прессы. Аналитические материалы редки и носят выраженную националистическую окраску. Они, как правило, бывают посвящены юридическому и историческому обоснованию отделения Карабаха от Азербайджана или историческому праву Армении на Карабах и «освобожденные территории». Еще одной темой, связанной с конфликтом, являетсясила армянской армии.

В отличие от Армении, общественное мнение Азербайджана не считает конфликт законченным, и эту точку зрения всячески поддерживают и муссируют СМИ. Они все чаще обращаются к возможности военного решения проблемы, переходя иногда к открытой пропаганде войны. Так, например, ведущая частная телерадиокомпания ANS ежедневно начинает свои информационные выпуски словами: «Все еще продолжается агрессия Армении против Азербайджана», а ведущие ANS, говоря о карабахской войне, всегда употребляют выражение «первая карабахская война», тем самым очевидно готовя зрителей к второй. «Проармянские настроения» или «сотрудничество с армянами» остаются в подконтрольных властям СМИ Азербайджана обвинением, которое периодически используется для кампаний по дискредитации оппозиционных партий или независимых НПО. Правозащитники и журналисты, которые встречаются и общаются с армянскими коллегами, подвергаются остракизму.

К проблемам СМИ Азербайджана добавилось и резкое ухудшение политического климата после 2002 года. Многократное увеличение регуляторных механизмов, финансовое давление и преследования нонконформистских изданий достигли своей кульминации в мае 2005 года, когда был убит Эльмар Гуссейнов, редактор самой смелой, по мнению многих, газеты Азербайджана 'Монитор', после чего закрылась и сама газета. В такой обстановке возможности независимых действий, включая контакты с армянскими журналистами, чрезвычайно ограничены. Тем не менее отдельные контакты продолжаются, некоторые из них в рамках региональных программ и проектов, другие в двустороннем порядке. Примером регионального сотрудничества может служить программа Интерньюс 'Перекресток' - получасовой тележурнал с использованием десятиминутных сюжетов и репортажей из Армении, Азербайджана и Грузии. Институт по освещению войны и мира (IWPR) также осуществляет в регионе проекты поддержки независимых журналистов. Сохраняются двусторонние контакты между журналистами Ереванского и Бакинского пресс-клубов, включая проведение совместных опросов общественного мнения. Особенно редки контакты между журналистами из Азербайджанаи армянскими журналистами Нагорного Карабаха. Ранее группы армянских и азербайджанских журналистов посещали и Баку, и Степанакерт, однако в последние годы такие контакты почти сошли на нет, и обычно ограничены поездкой одного-двух журналистов, подобно поездке в Карабах в 2005 году Эйнуллы Фатуллаева, о которой он писал в газете 'Реальный Азербайджан'. Небольшое количество выдержек из азербайджанских газет печатает независимая газета 'Демо', которую издает Степанакертский пресс-клуб и которая финансируется в рамках проекта Консорциума (Consortium Initiative).

Место для дискуссий?

Освещение карабахского конфликта проходило на фоне и под воздействием меняющихся политических реалий в постсоветских Армении и Азербайджане. На начальных стадиях конфликта в СМИ царили советские традиции пропаганды и дезинформации. По мере перерастания конфликта в полномасштабную войну стали развиваться два параллельных процесса: рост уровня профессионализма - и рост национализма в СМИ, или принятие и распространение СМИ националистических ценностей и риторики. Эти ценности воспринимались как вполне совместимые с демократией, так как национально- демократические силы, по крайней мере на первых порах, считались поборниками свободы слова и плюрализма. Более того, в ситуации войны и политических потрясений, которыми характеризовалось начало 90-х, было трудно контролировать и осуществлять цензуру СМИ.

Однако окончание военных действий, связь политической легитимности с подходами, обусловленными этой легитимностью и новыми социально-экономическими реалиями, затрудняют процесс послевоенного отхода СМИ от националистических платформ. В Армении военная победа ослабила потребность в анализе результатов войны или лежавшей в ее основе национальной идеи; в Азербайджане слабый правящий режим ловко использовал факт военного поражения в качестве объединяющей общество идеи, что,в свою очередь, вынуждает СМИ все чаще обращаться к националистической риторике. В обеих странах обедневшее население, примитивная инфраструктура и жесткие регулятивные рамки означают, что СМИ зависят не от прямых отношений с потребителем или клиентом, а от покровительства государства или отдельных лиц, зависящих от государства по причине их богатства. Это отличается от ситуации, сложившейся на Балканах, где западные страны предоставили гораздо больший объем помощи для развития независимых СМИ, в особенности, СМИ, представляющих оппозиционные точки зрения. В итоге для того, чтобы преуспевать на рынке СМИ в Армении и Азербайджане, необходимо придерживаться официальной линии по всем ключевым вопросам.

В то время как националистическая тональность СМИ начала 90-х ассоциировалась поначалу с антисоветскими и демократическими ценностями, сегодня она больше отождествляется с усреднением политических взглядов и следованием официальной государственной линии в мирном процессе. СМИ Армении и Азербайджана, занятым, в основном, вопросом собственного выживания, еще предстоит добиться для себя такого уровня автономии, который позволит им вовлечь свои аудитории в критическое и, одновременно, конструктивное осмысление карабахского мирного процесса.

Шахин Рзаев закончил Азербайджанскую Государственную Нефтяную Академию с дипломом инженера. Работает в журналистике с 1991 года. В прошлом корреспондент газеты ' Истиглал ' , с 1999 года работает азербайджанским сотрудником Института по освещению войны и мира.

Марк Григорян является одним из основателей Кавказского медиа-института в Ереване. Переехал в Лондон после попытки покушения на его жизнь. Автор многочисленных статей и монографий на тему журналистики в бывшем Советском Союзе, проводил тренинги журналистов из региона. В настоящее время работает продюсером Всемирной Службы Би-Би-Си.

Между свободой и табу : освещение карабахского конфликта в средствах массовой информации

Новости Азербайджана

Новости спорта

Курсы валют

Погода

Знакомства по всему миру

Обмен ссылками