Грузино-осетинская война

БАКУ, 22 августа - "Новости-Азербайджан". Илья Крамник, военный обозреватель РИА НовостиГрузино-осетинский конфликт, продолжающийся последние 19 лет, и недавно взорвавшийся очередной горячей фазой, получившей название «пятидневная война», имеет давнюю предысторию, восходящую к средним векам. Нынешние осетины – потомки кочевого народа аланов (отсюда название республики Северная Осетия-Алания), исторически расселились на Кавказе по соседству с грузинами, сохраняя, однако, этническую и языковую обособленность. Осетинский язык принадлежит к иранской группе индоевропейской семьи языков, грузинский – к картвельской группе, относительно происхождения которой в настоящее время ведутся споры.

Тем не менее, соседство с грузинским народом и Византией, границы которой в раннем средневековье проходили по Кавказу, оказало на кочевников-аланов определенное влияние, и будущие осетины становятся христианами.

Осетины были разделены в конце XVIII века, когда Северная Осетия вошла в состав Российской Империи. Южная Осетия, в то время находившаяся под властью грузинских князей Мачабели, вошла в состав России позднее – в 1801 году, когда по просьбе грузинского царя Георгия XII российский император Павел I подписал Манифест о присоединении Грузии (а точнее – земель Картли-Кахетии) к России. В этот момент была заложена основа будущего конфликта – две части Осетии оказались в различных административных единицах. В итоге, как только в результате революционного взрыва 1917 года и последовавшей гражданской войны распалась Российская Империя – конфликт не замедлил вспыхнуть.

В 1918 году осетины, проживавшие на территории независимой Грузии, подняли несколько восстаний с требованием независимости, которые были подавлены. В ноте российского народного комиссара (министра) иностранных дел правительству Грузии от 17 мая 1920 года говорилось: «В Южную Осетию, где провозглашена Советская Республика, направлены для уничтожения таковой власти грузинские войска. Мы настаиваем, если это верно, то отозвать свои войска из Осетии, ибо считаем, что Осетия должна иметь у себя ту власть, которую она хочет». В ответной ноте грузинское правительство высказалось в том духе, что в Грузии нет Южной Осетии.

Однако, вскоре после установления в Грузии Советской власти, Южная Осетия получила статус автономной области. Однако, осетинскому языку не был дан статус официального – государственные органы на территории автономии пользовались русским и грузинским языками. Тем не менее, осетинский язык изучался в школах и, разумеется, использовался в обиходе.

Вновь конфликт вспыхнул уже в 1989 году, когда совет народных депутатов Южной Осетии принял решение о преобразовании автономной области в автономную республику. Власти Грузии признали решение неконституционным. В последовавших стычках между грузинами и осетинами погибли 6 человек и около 170 получили ранения.

В течение 1990-1991 года конфликт набирал силу параллельно со все возрастающим ослаблением центральной власти СССР. Постепенно конфликт перерос в вооруженные столкновения. Грузинские отряды, находившиеся на высотах вокруг Цхинвала – столицы Южной Осетии – обстреливали город. Южноосетинские беженцы потянулись на север, грузины, проживавшие на территории автономии – на юг.

29 мая 1992 года Южная Осетия провозгласила свою независимость от Грузии. В июне 1992 Грузия и Россия подписали Дагомысское соглашение, предусматривавшее прекращение огня в Южной Осетии и ввод в республику миротворцев.

Новое обострение конфликта последовало после избрания президентом Грузии Михаила Саакашвили, который открыто провозгласил своей целью возвращение контроля над «непризнанными республиками» - Абхазией и Южной Осетией.

На территории Южной Осетии возобновились мелкие стычки, спорадические ночные обстрелы населенных пунктов, похищения скота и прочего имущества. В 2006 году грузинские власти провели на территории республики (преимущественно в грузинских селах) альтернативные выборы, на которых одержал победу Дмитрий Санакоев, возглавивший прогрузинскую администрацию Южной Осетии, альтернативную избранному осетинским большинством президенту Эдуарду Кокойты.

Тем не менее, обострять конфликт с ходу Грузия не рискнула – армия, доставшаяся Михаилу Саакашвили в наследство от Эдуарда Шеварнадзе была слишком слаба. Однако, при финансовой поддержке США и с поставками вооружения, военной техники и комплектующих из различных стран, Грузия довольно быстро сформировала относительно многочисленные для региона вооруженные силы (больше 20 тысяч человек), оснащенные более-менее современным вооружением. Основными недостатками грузинской армии оставалась так и не преодоленная низкая индивидуальная подготовка большинства солдат, недостаточная квалификация командно-штабных структур и масштабная коррупция.

К августу 2008 года в Тбилиси решили, что «час пробил» - с первых чисел восьмого месяца 2008 года ситуация в республике резко накалилась. Грузинская артиллерия возобновила обстрелы Цхинвала, из Южной Осетии на север вновь потянулись беженцы. В ночь с 7 на 8 августа грузинская армия перешла в наступление, которое было представлено как «операция по восстановлению конституционного порядка».

На данной дефиниции стоит остановиться чуть подробнее. Многогранное выражение «наведение конституционного порядка» в различные исторические моменты может скрывать едва ли не диаметрально противоположные понятия, однако, в основе оно обладает некоторыми базовыми характеристиками, которые должны присутствовать в любой операции, претендующей на то, чтобы называться таким образом.

Насколько данным характеристикам соответствовала операция по восстановлению конституционного порядка, которую Грузия решила провести на территории Южной Осетии?

Первая характеристика – избирательное огневое воздействие по незаконным вооруженным формированиям, минимизация потерь гражданского населения. Очевидно, не совпадает с реальностью – грузинская артиллерия обстреливала Цхинвал и окрестные села, известны многочисленные факты убийств и насилия над минными жителями.

Вторая, не менее важная характеристика – гуманитарная составляющая, выраженная в стремлении к скорейшему восстановлению нормального порядка и условий обитания граждан в зоне операции. Наличие этой составляющей доказывается развертыванием в зоне операции сети пунктов оказания медпомощи, полевых госпиталей, запасов продовольствия, воды и прочих товаров первой необходимости, с целью облегчения существования мирных жителей в условиях военной операции. Ничего из этого Грузией сделано не было.

В совокупности, действия Грузии перед началом вторжения в Южную Осетию и в ходе операции заставляют прийти к выводу, что целью грузинского руководства было уничтожение негрузинского населения Южной Осетии или его вытеснение в Россию. Такие действия характеризуются уголовным кодексом РФ как геноцид.

В дополнение Грузия пошла на прямое нарушение международных норм, открыв огонь по российским миротворческим подразделениям, причем в обстреле принимали участие и грузинские миротворцы.

По совокупности всех этих характеристик российская реакция на обстрел и последующее вторжение грузинских войск, начавшееся в ночь с 7 на 8 августа 2008 года была абсолютно правомерной – боевые группы 58-й армии Северокавказского военного округа (СКВО) начали выдвигаться на помощь миротворцам. Уже ночью 8 августа появились первые сообщения об авиационных ударах по грузинским войскам – многие военные специалисты считают, что только благодаря им югоосетинские ополченцы смогли отбить первый штурм Цхинвала.

После полудня в районе города началось развертывание российских сухопутных подразделений – первые ВМГ (войсковые маневренные группы) вышли к Цхинвалу и вступили в бой. Тогда же сложилось и «разделение ролей» - бои в населенных пунктах вели местные ополченцы и добровольческие формирования, российские войска вступали в бой лишь в случае появления более-менее крупных сил грузинской армии, которые были ополченцам «не по зубам». Кроме того, Россия взяла на себя подавление грузинской артиллерии, а ВВС России начали наносить удары по тыловой инфраструктуре Грузии.

Российские спецподразделения, кроме того, взяли на себя задачу по нейтрализации грузинского спецназа – в частности, по имеющейся информации, именно успешные противодиверсионные действия российского спецназа позволили предотвратить подрыв грузинскими диверсантами Рокского тоннеля – основной магистрали, связывающей Россию и Южную Осетию. Подрыв тоннеля мог бы крайне осложнить операцию – пропусканная способность остальных трасс явно недостаточна.

Бои в районе Цхинвала продолжались трое суток – к исходу третьих суток грузинская артиллерия была либо уничтожена, либо оставила позиции, позволяющие вести обстрел города, а грузинские сухопутные подразделения вышли из города. Следует отметить, что в течение всей операции российская армия была связана рядом политических ограничений, препятствовавших применению тяжелого вооружения по населенным пунктам, что, в частности, серьезно ограничивало возможности контрбатарейной борьбы.

В течение всей операции – до 12 августа включительно - российские ВВС наносили удары по военной инфраструктуре Грузии, лишая ее вооруженные силы возможности продолжать войну. В операции был также задействован флот – боевая группа кораблей Черноморского флота начала патрулирование побережья Абхазии и Грузии.

В ходе этого патрулирования катера ЧФ, по имеющейся информации, уничтожили один и повредили другой катер ВМС Грузии – морской бой шел ночью, на дистанции 100-140 кабельтовых, с использованием корабельной артиллерии и крылатых ракет «Малахит».

К 11 августа грузинская армия перестала существовать как организованная сила – весь мир обошли кадры бегства грузинских военных из Южной Осетии, Гори, и других районов. Подразделения бежали на юг, в основном в район Тбилиси, бросая боевую технику. Тем временем вооруженные силы России, совместно с абхазскими и южноосетинскими формированиями, перенесли боевые действия уже на территорию собственно Грузии, захватывая брошенную бронетехнику и ликвидируя остатки военной инфраструктуры.

12 августа Дмитрий Медведев объявил о завершении операции, достигшей своих целей: агрессор потерял возможность продолжать войну, боевые действия на территории Южной Осетии прекратились.

Пятидневная война продемонстрировала как сильные, так и слабые стороны российской армии. С одной стороны, скорость выдвижения, методичность и планомерность в подавлении грузинской артиллерии и тыловой инфраструктуры, успешные противодиверсионные действия, быстрый распад грузинской армии – позволяют высоко оценить действия российских командно-штабных структур всех уровней. С другой – был продемонстрирован ряд недостатков – недостаточно полное подавление ПВО и ВВС Грузии, недостаточное оснащение боевых подразделений новейшими системами вооружения и боевой техникой, явное устаревание средств связи и управления боем.

Часть недостатков признана и военным руководством России – так, генерал-полковник Ноговицын, в течение всей операции освещавший действия российских войск для прессы, признал, что потеря стратегического разведчика-бомбардировщика Ту-22МР выявила недостатки в боевой подготовке ВВС России.

Параллельно военной операции разворачивалась информационная и дипломатическая война – российские представители в ООН и НАТО Виталий Чуркин и Дмитрий Рогозин, глава МИД Сергей Лавров, и высшие лица страны – премьер-министр и президент России – активно выступали по всем каналам, защищая позицию России и доказывая ее правоту. Вкупе с практически единой позицией российской прессы, это позволило избежать обычного для последних 20 лет проигрыша информационной войны – сторонники российской позиции нашлись даже в Западной Европе. Фактически безусловную поддержку Грузии оказали лишь США, Великобритания и некоторые страны Восточной Европы, и то – эта поддержка не зашла дальше сочувственных слов и требований к России о немедленном выводе войск.

Таким образом, всему миру было продемонстрировано отсутствие единства Запада по столь принципиальному вопросу как «защита молодой демократии», а в политике заявила о себе новая геополитическая реальность – блок – пусть даже временный – России и стран Западной Европы (таких как Германия, Франция, Италия, отчасти Испания) против США и стран Восточной Европы.

Более того, поддержку России выразил даже традиционный, казалось бы, геополитический противник – Турция. Турецкий премьер, прилетевший на переговоры в Москву, поддержал усилия России по умиротворению региона. В дальнейшем поступила информация об отказе Турции пропустить в Черное море американские военные корабли.

Тем не менее, объявить Россию победителем в информационной войне нельзя – мощь противостоящего информационного потока остается слишком большой. Скорее всего, ситуацию можно определить как ничейную.

Прогнозировать дальнейшее развитие ситуации достаточно сложно – позиции основных игроков на мировой арене – а в данном случае, это, безусловно, Россия и США – выглядят непримиримыми. Россия явно ведет дело к признанию государственной независимости Южной Осетии и Абхазии, а уголовное дело, возбужденное российскими правоохранительными органами по статье «Геноцид», подразумевает ответственность руководителей операции с грузинской стороны, включая руководство страны. В орбиту конфликта втянуты и соседние страны – например, Украина, где резко обозначилось углубление политического кризиса.

Понимая, что любой прогноз в данной, постоянно меняющейся ситуации, окажется неточным и скорее всего – неверным, тем не менее можно попытаться спрогнозировать общие тенденции развития ситуации. Очевидно, что мир за прошедшие две недели изменился коренным образом – противоречия между Россией и США, долгое время прятавшиеся под политкорректными завесами, вышли на первый план. Ни Россия, ни США не намерены уступать – и исходя из данного обстоятельства можно прогнозировать новый виток холодной войны и глобального противостояния двух держав, от постсоветского пространства до Латинской Америки.

Стала очевидной антироссийская направленность разворачиваемой системы ПРО США, после того как Польша согласилась войти в проект в обмен на предоставление современных систем ПВО для защиты от российского удара. Российские же официальные лица вновь подтвердили что в случае конфликта сооружения системы ПРО будут первоочередной целью.

Непосредственно в регионе, скорее всего, следует ожидать в обозримом будущем очередную смену власти в Грузии – Михаил Саакашвили, проигравший войну и лично поведший себя не лучшим образом – не пользуется популярностью ни у себя в стране, ни на Западе. Не стоит, однако, надеяться на победу пророссийских сил – они в настоящее время занимают слишком слабые позиции в грузинском обществе, чтобы надеяться на что-то серьезное.

Стоит ждать также и демонтажа СНГ в его нынешнем виде – страны-союзники России будут, очевидно, углублять сотрудничество в рамках ОДКБ и ШОС, которая вскоре может пополниться новыми членами

Грузино-осетинская война

Новости Азербайджана

Новости спорта

Курсы валют

Погода

Знакомства по всему миру

Обмен ссылками