| Мир трех сверхдержав: взгляд на будущее
Настало время России, Китаю и США начать сотрудничество
("Christian Science Monitor", США). 22 августа 2008, Хелена Коббан (Helena Cobban). В последние несколько лет тектонические плиты мировой политики потихоньку сдвигались, и вот 8 августа мир увидел масштабы этого сдвига. В Пекине Китай с ошеломляющим размахом отпраздновал свой дебют в качестве мировой державы. Тем временем за 4000 миль от Пекина Россия вторглась в соседнюю Грузию, ясно и отчетливо дав понять, что не собирается больше позволять не считаться с собой.
Россия вернулась. Китай вышел на арену. Внезапно, Соединенные Штаты перестали быть единственной сверхдержавой мира.
Как же будут в дальнейшем взаимодействовать три великие державы, и что это будет значить для всего человечества?
Будущая глобальная архитектура не имеет ничего общего с 'холодной войной'. 'Холодная борьба' была соревнованием двух сверхдержав с противоположенными взглядами на обустройство мира в целом, и в центре ее находилась дорогостоящая и опасная гонка ядерных вооружений. Возникающая структура будет, по-видимому, основываться на трех основных державах, плюс четыре других (Европа, Япония, Индия и Бразилия). В современном глобализованном мире грубая военная мощь заметно потеряла значение, уступив экономической мощи и 'мягкому влиянию'.
Хорошая новость: Интересы ведущих мировых держав плотно переплетены между собой. В руках Китая и Японии находится изрядная часть долга США; Россия поставляет в Европу энергоносители; рынки, инвестиции, производственные системы оплетают мир, не обращая внимания на государственные границы.
Взаимозависимость снижает вероятность открытой войны. Война стала бы катастрофой для всей системы в целом - особенно это относится к США, войска которых крайне растянуты, а экономика зависит от иностранной нефти и денег.
С самого начала кризиса в Грузии, президент Буш признал эти факты, и мудро решил воздержаться от любых поступков, которые могли бы привести к началу войны с Россией. Многие американцы не сочли бы такое поведение 'правильным'. Но ведь и Грузия вела себя далеко не безупречно. Теперь Вашингтону придется потрудиться, чтобы достичь урегулирования, не поступившись ни границами Грузии, ни правами меньшинств. Возможно, речь пойдет о широкой демилитаризации.
Однако наше беспокойство по поводу Грузии не должно отвлечь американцев от серьезных размышлений о том, как нам работать с Россией и Китаем - а также другими странами - над решением еще более сложных проблем, таких как распространение ядерного оружия (особенно в случае Ирана), фанатичный международный исламизм и изменение климата - не говоря уж о постоянных проблемах в Ираке и Афганистане.
Если новая 'большая тройка' будет совместно работать над этими вопросами, каждый из ее членов принесет за стол переговоров свои сильные стороны, слабости, национальные устремления.
США принесут свою репутацию прочного (несмотря на текущие трудности) экономического центра, свою роль в создании и поддержании современной мировой системы, свою борьбу - некоторые, впрочем, считают ее лицемерной - за права человека, свободы и демократическое правление. Многие американцы до сих пор считают США, говоря словами Авраама Линкольна, 'последней и главной надеждой Земли'.
Затем Россия страна, потерявшая империю вместе с поддерживавшей ее коммунистической идеологией, но восстановившая - опираясь на энергоресурсы - внутреннее равновесие и национальную гордость. Для многих россиян, девяностые были периодом социального хаоса и унижения перед иностранцами. Сейчас они руководствуются вспыльчивостью и самоутверждением: 'Не позволим опять перестать считаться с нами!'.
И Китай - незаметно всплывший левиафан. Несмотря на репрессивную внутреннюю политику, на международной арене Пекин действует сравнительно мягко, больше полагаясь на экономические и культурные связи, чем на военную экспансию. Многие китайцы гордятся тем, что их правительство положило конец многовековым междоусобицам, нищете и иностранному порабощению и сделало Китай великой державой. Они признают, что этого удалось достигнуть путем сотрудничества с другими странами, а не открытой конфронтации, и, по-видимому, в дальнейшем такая тенденция сохранится.
Достаточно ли ООН гибка и надежна, чтобы стать площадкой для предстоящих глобальных дискуссий - между этими тремя странами, но с участием остального мира? Я думаю, что да, хотя 'большой тройке' понадобится и более спокойное место, чтобы рассматривать различные варианты, прощупывать реакции друг друга, и выстраивать прочные рабочие отношения вдали от глаз публики.
Переговоры по долговременному урегулированию в Грузии будут проходить в рамках Совета безопасности ООН. И у России, и у США есть в нем право вето, так что в итоге придется добиваться консенсуса, который устроит обе страны- и народ Грузии, разумеется. На принципе консенсуса также основывается деятельность объединяющей 56 государств Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), которой предстоит ключевая роль в выработке мирных соглашений для Грузии и мониторинге их соблюдения.
Волнует ли российские власти то, что их могут вышибить из 'большой восьмерки' или не пустить во Всемирную торговую организацию, как угрожают представители администрации Буша? Сомневаюсь. Но они - также как и все остальные - должны всерьез озаботиться поиском путей для решения стоящих на повестке дня вопросов без открытой войны, которая причинила бы нам всем невообразимый ущерб.
Хелена Коббан - бывший корреспондент Christian Science Monitor, проживающий в Вашингтоне член Комитета друзей по национальному законодательству'. Недавно вышла ее новая книга 'Вторая попытка. Америка и мир после Буша' ("Re-engage! America and the World after Bush.").
|
